Моя любимая игрушка, мой самый первый мир. Я не могу вспоминать про Остров без улыбки.
Я помню его в самом начале - Поющий Лес, в котором шелест листвы складывался в манящие, печальные и веселые мелодии. В котором от любого ветерка листья звенели колокольчиками, гудели трубами, протяжно и звонко пели скрипками, натужно басили контрабасами. Это был странный оркестр без дирижера, ни разу не сбивавшийся, ни разу не выдававший фальшивых нот. Иногда бури срывали листья с ветвей, и я собирала их, складывала, создавала мелодии. Я раскладывала их по цветам и по форме, пыталась подобрать звуки, но слишком часто у меня получалась раздражающая какофония вместо чудесной мелодии. Но даже когда и получалась мелодия, она была несравнима с волшебством живой мелодии леса. Я помню обитателей леса - маленьких, робких, похожих на куколок, сделанных из веточек и листьев. Наверное, именно из-за них позже я называла этот остров Кукольным.
Я помню город - я называла его Кукольным Городком, Куклоградом. Там жили осмелевшие обитатели леса, там же стоял мой Дворец. Тогда я считала Остров своей игрушкой, а всех его обитателей - своими куклами, но ни у одного ребенка не было настолько живых и самостоятельных кукол. Они рождались, росли, взрослели и оставляли потомство и я направляла их эволюцию по нужному руслу. Потом оказалось, что островок слишком мал для вечноживущих обитателей, и мне пришлось ограничить их продолжительность жизни.
Продолжение историиНо, несмотря на все мое всемогущество на Острове, я была еще ребенком. Маленьким, капризным избалованным ребенком, которому было позволено все и даже больше. Наверное, именно поэтому во Дворце обитал мудрый крыс Онифрий - чтобы однажды в порыве очередного "Не хочу, не буду, все надоело!" я не разнесла этот чудный Остров по камешку. Он был похож на крыса из мультфильма "Рататуй", только более серьезный, с пенсне на длинном носу, в парике и в кружевной манишке. Он был ростом с шестилетнего ребенка, а еще он был очень строгим наставником. Но я не любила наставлений и уроков, и потому старалась сбежать из Дворца до того, как Онифрий увидит, что я проснулась, и засадит меня за уроки. Вместе с островитянской детворой я носилась по окрестностям, играла в разбойников и пиратов (конечно же, я всегда была атаманом и капитаном пиратов), помогала местным мальчишкам забраться в пещеры (это была довольно большая сеть пещер, превращавшаяся то в пиратский тайник, то в логово разбойников), а в те моменты, когда мне хотелось побыть одной - улетала на окраину Острова, туда, где рос Поющий Лес, и, как и в раннем детстве, пыталась сложить мозаику опавших листьев в красивую мелодию. Или же просто слушала, как звенит ветер в листве деревьев.
Я была Принцессой, сердцем этого мира, но чуралась роскошных платьев и пышных балов. Я носилась босиком по лесам и долам в одной легкой тунике и таких же легких штанишках. И звание бродяги казалось мне не менее достойным, чем звание принцессы. Именно тогда я впервые столкнулась с Мико. Мико пришел из другого мира, из того, где маленькие трудолюбивые гномы сосуществовали с большими неповоротливыми гигантами. Мико подбросили на крыльцо гномьего домика, гномы его вырастили, а он сбежал на поиски приключений и своей родни. Я сказала ему, что я Принцесса, а он рассмеялся и назвал меня бродягой. Этого вполне хватило, чтобы подружиться. Мы носились вместе по всему Острову, затевали самые веселые проказы, молча слушали мелодии Поющего Леса и летали до самых окраин моих владений - до Островов Павших Великанов. Но однажды Мико решил отправиться дальше, и я не могла его остановить. Он не был жителем Острова и он был не в моей власти. Так я впервые столкнулась с тем, на что не могла повлиять. Мико еще возвращался на Остров, но мы уже не играли, как раньше. И не потому, что я на него обиделась. Просто он взрослел с той же скоростью, что и все обитатели Острова, а я - нет.
Я помню, как моя сестра-тень, Алисандра, добралась до Острова. Я обрадовалась ей, а она попыталась завладеть моим миром. Мы были слишком юны и очень прямолинейны. Я заточила Лиссу в тех самых пещерах, в которых когда-то играла с островитянскими ребятишками, и она провела там несколько сотен лет, пугая местных жителей мрачными пророчествами. Потом я освободила ее, и Лисса поселилась на другом конце Острова и стала Принцессой тамошних жителей, которых мы звали тарконами. А ее королевство звалось Таркония. Мы часто встречались, иногда враждовали, и один раз даже устроили полноценную войну. Мы могли играть вместе и жить в этой дружбе-вражде, но оставь я ей тогда мой Остров - и она сломала бы его, как ненужную игрушку.
А потом мне исполнилось восемь лет и мне подарили личного слугу. Грейси жил в каморке рядом с моей комнатой, бродил за мной, словно тень, и принимал участие во всех проказах. Его скорее можно было назвать дворецким, чем слугой - поутру он приносил мне завтрак, по вечерам убирал творческий беспорядок в моей комнате и стелил постель. Но, если продолжать проводить аналогии с аниме, я в те годы имела нрав скорее Алоиса, чем Сиэля, а совладать со мной мог разве что Онифрий. Так что Грейси приходилось нелегко, и он сбежал при первой удобной возможности. А я получила еще один урок: если кто-то вырвался из моих владений, то я над ним уже не властна. Потом мне подарили более покладистого слугу, но Грейси мне нравился больше и я по нему очень скучала.
Я помню Эру Рудников. Мне думается, она началась потому, что я все еще скучала по Грейси. А еще потому, что я начала изучать "Историю Древнего Мира". Вдруг оказалось, что недалеко от Куклограда (и - какое совпадение! - в тех самых пещерах, в которых я играла совсем малышкой, а потом заточила туда Лиссу) находятся огромные залежи магического минерала - тинкита. Там были построены Рудники, и я с азартом занялась добычей работников, которые могли добывать тинкит. Я впервые обратила внимание на то, что находится снаружи Острова - на других владельцев своих миров и на наружный мир, откуда я когда-то давным-давно и свалилась на тот самый Остров. Куда попадают те, кого забирают феи? В моем случае они попадали прямиком на Рудники. Слишком взрослых я обменивала на более юных, а слишком юные вырастали прямо при рудниках и начинали заниматься добычей тинкита сразу же, как соображали, как держать в руках кирку и отбойник. Мне нравилось продавать тинкит, меняться слугами с Принцами и Принцессами других миров, нравилось ездить на охоту. Возможно, именно тогда я впервые вкусила высокомерия. Но оно мне слишком быстро надоело. А в один далеко не прекрасный момент я отправилась на поиски Поющего Леса, но так и не нашла его. Мое увлечение добычей тинкита разрушило ту хрупкую связь, что давала жизнь поющим деревьям. Так я получила еще один урок: каждое решение имеет свои необратимые последствия.
"История Древнего Мира" сменилась "Историей Средневековья", Остров снова закрылся, а слуги с рудников стали свободными и расселились по Острову. Наступило время Рыцарей и Приключений. Мне исполнилось одиннадцать лет.
Это была моя любимая эпоха на Острове. Рыцарские турниры и ярмарки каждую неделю, песнопевцы, странствующие от одного города к другому, зарождавшиеся знатные рода... Меня это забавляло, ведь я прекрасно знала, что предок вон того представителя "знатного рода" еще лет сто назад копал тинкит на Рудниках, а предок вон того напыщенного графа каких-то шесть столетий назад носился со мной босиком по окрестностям Куклограда. Я помню истории тех времен - историю о Черном Рыцаре, потерянном сыне рыцарей Синей Розы, который защищал крестьян от злобного сеньора и который был сражен собственным братом, историю о птице Лансак и историю о бродячем песнопевце, который оказался сыном герцога. Я помню звон мечей на турнирной площади, крики торговцев на ярмарке и скрип тележек собирателей - старьевщиков, обитателей местных трущоб.
А еще - соленый морской ветер, скрип снастей, хлопанье парусов и "Синий Ветер" - мой первый пиратский корабль, который разбойничал исключительно во владениях моей дражайшей сестрицы. Мы топили тарконские корабли и забирали весь груз, а в тарконских городах мечтали вздернуть на виселице хотя бы одного пирата с "Синего Ветра". Но самое большее, что удавалось тарконцам - заточить кого-нибудь из моих пиратов в темницу максимум на пару часов. Мои пираты доблестно сражались и были достаточно хитры, чтобы сбежать из любой темницы. А когда они уже не могли плавать по океану и разбойничать - перебирались в Город Старых Моряков, и жили там до конца своих дней.
Помню и первую и последнюю войну на Острове. Мы тогда знатно поспорили с Лиссой. Все началось с какого-то пустяка - то ли с моих развлечений на "Синем Ветре" близ берегов ее королевства, то ли что мои рыцари сильнее ее рыцарей. И мы решили сыграть в солдатики, проверить, кто на самом деле сильнее.
Ряды златокожих тарконцев и ряды моих рыцарей. Это была знатная битва и знатная война. Я была вдохновлена "Столетней войной", "Войной Алой и Белой Роз" и историей Жанны Д'Арк. Поэтому я с радостью слепила пехоту из того, что было - а были у меня лишь обычные карвэты и горожане, конница в виде рыцарей у меня уже была, - и отправила получившееся войско на битву с войском моей сестренки. Я была худшим стратегом, чем моя сестра, поэтому войну я чуть не проиграла. Если бы не сила моих рыцарей и не стремление к победе солдат, возможно, победа была бы и не за мной. И если бы не Жанетта, карвэтская девчонка, которая благодаря мне повторила историю Жанны и история которой так понравилась моей сестренке, что она согласилась с моей победой. После этой не слишком удачной войны я занялась изучением тактики и стратегии, и все надеялась отыграться, но повода больше не находилось. Втайне я была этому даже рада, потому что эта первая война знатно потрепала мои владения и особенно Куклоград.
Я помню Юстена. В каждом мире должна храниться частичка его создателя, и на Острове этой частичкой стал принц Юстен, тот, кто заменил меня на троне Острова. Приближалось время, когда я должна была стать Королевой, а Островом могли править только Принц или Принцесса. Я сочинила его историю, я провела его всеми дорогами Острова - он рос в лачуге собирателей, бродил по лесам как бродячий песнопевец, жил в лесах с дикими зверями, был торговцем и ремесленником, а под конец стал рыцарем и Принцем. Я влила в него часть своей силы еще когда он бутоном висел на волшебном древе Силлиэл. И в день своей коронации я передала корону Принцу Юстену. Но тогда я еще не покинула Остров.
Это случилось гораздо позднее, когда средневековье стало далеким прошлым, когда воздух над островом наполнился летательными аппаратами, а дома - роботами.
Я смогла увидеть несовершество Острова именно тогда. Я поняла, что слишком заигралась, управляя его обитателями и практически не давая им собственной воли. Поняла, что ошиблась, сделав этот мир таким невинным, светлым и добрым, буквально загнав его в рамки и чуть не сломав его. Остров стал казаться мне наивным и детским, как пластилиновая поделка из детского сада. И я замкнула цикл мира и оставила его. Точнее, отправила в самостоятельное плавание и дала возможность превратиться из детских яслей в нормальный, живой мир. Думаю, если Острову это удалось, то я, вернувшись туда, не узнала бы свой первый мир.